Науки составляют подлинное счастье. И.Ф.Литке

 

Милостивые государи!

 

Стремиться совершать великие дела, пламенно желать их, прилагать невероятные усилия для их достижения, это вне всякого сомнения чув­ство, идущее от самой природы, и присущее всем разумным существам. Человек вообще устремляет свои мысли к предметам, которые он рас­ценивает как самые благородные и самые достойные него самого. Но порой, соблазненный обманчивой видимостью, он утверждается в лож­ном мнении. Но сущность остается неизменной, и все способности его души и его разума объединяются, чтобы содействовать приобретению желаемого им блага. Эта истина находит свое подтверждение в том событии, которое сегодня разворачивается у нас на глазах. Мы видим определенное число лиц, заблуждающихся насчет предмета, который мог бы им понравиться, постигающих совершенно противоположные его стороны, и тем не менее стремящиеся принять его по той одной единственной причине, что они считают его самым достойным всех их забот и поисков. Все люди хотят быть счастливыми. Все, что ни делает­ся, совершается во имя счастья, каждый ищет его, желает его. Открыты тысячи дорог и все они ведут к той самой единственной цели, на кото­рую направлены желания всех человеческих существ. Сегодня одно дело, одна ситуация, завтра другая, но человек никогда на ограничива­ется узкими рамками, никогда он не бывает доволен тем, чем располагает, он всегда ненасытен в своих желаниях и поэтому он никогда не бывает слишком долго удовлетворен плодами своих изысканий. Едва достигнув каких-либо результатов, он начинает питать к ним отвраще­ние, обладание ими утомляет его, очарование пропадает, и то, что вначале притягивало все его внимание, вскоре становится низменным и презренным предметом. Именно в этом заключается печальная участь всех вещей, существующих в этом мире, цену и значимость которым одно лишь воображение. Наша бесконечно благородная душа бесконеч­но высоко возвышается над этими химерами. Ей требуются более дос­тойные цели. Я надеюсь вам доказать, милостивые государи, что одни лишь только науки представляют из себя предмет, способный привлечь внимание души и дать ей удовлетворение. Для того, чтобы неопровер­жимо доказать это высказывание, достаточно определить в чем соб­ственно говоря заключается состоит благополучие человека и указать средства для достижения этого благополучия. И тогда мы обнаружим, что науки наделены этим двойственным свойством и мы с удовлетворе­нием сделаем вывод, что они являются самым благородным и самым достойным предметом наших желаний.

 

Истинное благополучие есть ничто иное как продолжительное бла­госостояние и удовлетворение. Для того, чтобы добиться этого состо­яния столь обычно желаемого и столь редко достигаемого, необходимо знать подлинные блага, которые его образуют и уметь пользоваться ими; это талант мудреца, а этот титул присваивается людям, которые не прельщаются мнимым великолепием блестящей видимости, этого слиш­ком обыденного соблазна, а выносят основательное суждение и умеют отличать хорошее от плохого и выбирать наилучшие и наиболее корот­кие пути, чтобы достичь одного и покончить с другим. Но эта мудрость, эта осмотрительность, разве не идет рука об руку с науками или, чтобы лучше выразиться, не является ли она плодом этих наук? Именно науки, развивая наш колеблющийся разум, придают ему решимость и делают его способным познать счастье и наделяют его умением правильно рас­порядиться им. Именно они очищают истинные блага от шелухи, кото­рая скрывала их от наших взглядов и учат нас познавать их. Одним словом, это они указывают нам путь к счастью тогда, когда мы уже по­теряли всякую надежду. Итак, без всяких колебаний сделаем вывод, что если счастье представляет собой высшее благо, самую благородную, самую достойную цель наших желаний, то и науки также являются тем, что есть самого благородного и самого выдающегося. Я бы сослался, милостивые государи, если бы в том возникла необходимость на свидетельства людей самых бестолковых, самых неспособных, самых невежественных, но полных восхищения и уважения к самим наукам. Не зная их, они воздают превосходству наук и со всей очевидностью доказыва­ют, что науки являются источником мудрости. Но обратимся к деталям и рассмотрим науки более подробно, пусть даже коротко расскажем о их силе, качествах, достоинствах, наконец посмотрим, в каком состо­янии они пребывают, осмелюсь это сказать, со всех предпочтительных точек зрения, чем они могут вызывать наши желания.

 

Для того, чтобы представить доказательства сказанного мною, при­ведем пример, который может служить сравнением. Вспомним о самом величественном здании, которым когда-либо мог восхищаться весь мир, вспомним о великолепном храме Соломона. В течении многих лет на его строительстве трудились тридцать тысяч человек. Там были исполь­зованы самые красивые породы деревьев и камни самых совершенных форм. Искусство изнурило свои силы, если можно так выразиться, со­вершенствуя этот шедевр, причем не прибегая ни к одному из исполь­зуемых в нынешнее время инструментов. Материалы были так умело подготовлены, что не слышалось ни единого удара молотка. Это чудес­ное творение было плодом наук, оно было плодом мудрости и знаний Соломона, и разве можно не согласиться с тем, что эта мудрость, это знание изобретателя заслуживают бесконечно большего признания, нежели сам восхитительный Храм. Такова участь всех произведений по своей сути в сравнении с науками, которым они обязаны своим суще­ствованием. Именно благодаря наукам люди сумели изменить земной шар, определить положение районов, куда путешественники еще не смогли проникнуть. Именно благодаря наукам астрономы, поднявшись до небесного свода, определили, совершив точные расчеты, расстоя­ние от солнца до земли, верный и периодический путь этого факела вселенной и соразмерность сияния, которое он излучает на определен­ную часть земного шара, в то время как другая часть погружена во мрак. Отныне нам известно о расположении каждой звезды, мы измеряем их удаленность, мы с уверенностью фиксируем сколько миль их отделяет от нас, мы знаем их путь, их соответственное движение, то простран­ство, которое они занимают, и всеми этими бесценными открытиями мы обязаны наукам: они не ограничиваются тем, что рассказывают нам об устройстве мирового механизма, о расположении пружин, которые приводят его в движение, они предупреждают нас о его изменениях и сбоях, а их сила такова, что даже если предположить, что может слу­читься глобальное нарушение в земных элементах и телах, то подобная перемена не нанесет им никакого вреда. Науки одни лишь неуязвимы. Они защищены от ударов судьбы и от ошибок времени, смерть не разрушает их, они следуют за человеком вплоть до его могилы, они сопровождают его в туманное будущее вечности для того, чтобы, вне всякого сомнения, указать там на его счастье и на его славу. Одним словом, науки – это самая восхитительная вещь, благородная в своем принципе и по своему происхождению, ибо она черпает свое начало в бесконечности мудрости и в божественных познаниях. Науки благородны своими по­следствиями, поскольку без их помощи физически невозможно проде­лывать какие-либо серьезные исследования, рассудительно мыслить, производить что-либо полезное. Они благородны своими усладами и очарованием, которое их окружает, поскольку именно науки формиру­ют ум, развивают способность суждения, просвещают рассудок и утеша­ют душу.

 

Самые могущественные и самые прославленные монархи оказывают покровительство наукам, тем самым выражая подлинное свидетельство превосходству наук. Петр Великий, светлая ему память, использовал свои благодатные таланты и свой величественный гений, которыми наделили его небеса только лишь для того, чтобы развивать искусства. Он проявлял активность во всем, что могло содействовать их продви­жению и никогда не упускал ни единой возможности для их процвета­ния. Наша августейшая государыня, достойная дочь героического отца наук и искусств, также хочет стать им матерью. Убежденная в полезно­сти, она старается распространить их по всей территории своей импе­рии и помочь им пустить росток, если можно так выразиться, в сердце своих подданных. Это поистине славное начинание, которое к тому же придает новый блеск сиянию короны. Абсолютная повелительница са­мой обширной империи, она отнюдь не ограничивается тем, что осчаст­ливливает мудростью своих законов и своего правления. Она вдобавок хочет обогатить сокровищницу разума. Это самая благородная и самая великодушная забота из всех забот монарха, которая возносит его выше всех самых великих примеров. К стыду античных времен я говорю сле­дующее: Елизавету Петровну можно сравнить лишь с нею самой, перед ее добродетелями меркнут все примеры, которые нам предлагает исто­рия. Я вспоминаю о великих деяниях Семирамиды, о прекрасных свер­шениях Кира, о подвигах Александра Великого и многих других, блеск славы которых врезался в память и вижу лишь отдельные искорки вели­чия, героизма, великодушия, снисходительности к слабости, но чаще всего я не нахожу равной замены. В Александре гораздо больше ужасно­го, нежели героического. Он внушает больше ужаса, а вовсе не вызыва­ет уважение. Чужестранные народы боялись его, не испытывая никако­го почтения. Елизавета, обласканная своими соседями, обожаемая и благославляемая своими поданными, повсеместно любимая за грани­цей, вызывает в сердцах уважение и любовь. Какая же разница! Я вновь повторю: проницательность ее просвещенного ума, обширность ее познаний, ее мудрость, ее добродетельность вот те умелые труженики, которым она доверила возведение Храма, который она посвящает наукам и искусствам; основы этого Храма были заложены на наших гла­зах основанием нового Университета, который можно сравнить с за­ботливой матерью, которая принимает в свои объятия детей и несет их на руках, чтобы направлять их, руководить ими и оказывать им необхо­димую помощь. Потомство никогда не забудет об этом достопамятном дне и о тех преимуществах, которые он нам сулит. В будущем иностра­нец приедет в Россию, как в былые времена он приезжал в Египет, для того, чтобы постигать науки, которые русский позаимствовал у него лишь на определенное время, а через несколько лет Москва превратит­ся в новые Афины. Как бы изумились наши отцы, если бы они могли вернуться из тьмы небытия, с каким бы изумлением взирали они на чудеса, которых лишила их смерть, с какой бы радостью насладились бы они утехами золотого века, который возродили Петр и Елизавета. Эта мудрая государыня, внимательная ко всему тому, что может обеспечить воплощение в жизнь задуманных ею замыслов полезных для ее народа, эта августейшая императрица, особым знаком своего благоволения к своим поданным, остановила свой выбор на гражданине самом достой­ным для такой достославной должности как руководство этим выдаю­щимся заведением. Она выбрала милостивейшаго государя камергера Ивана Ивановича Шувалова, чье имя и титулы украшены также самыми восхитительными качествами сердца и ума. Именно его науки и искусст­ва всегда признавали своим меценатом и процветали благодаря его за­ботам. Какие только благодарения не должны мы воссылать небесам! Какую только признательность не должны мы выразить нашей госуда­рыне! Да исполнит всемогущий наши пожелания и осыплет ее своими драгоценными благословлениями. Да продлит он ее дни и преумножит славу ее царствования. Пусть небеса пошлют ей крепкое здоровье, постоянное счастье и неизменное удовольствие. Пусть всевышний так­же возьмет под свое покровительство всю августейшую семью и свя­щенную персону великого князя Петра Федоровича, Екатерину Алексе­евну и выдающегося отпрыска этой благородной ветви. Пусть вечность прольет свою благодать над этим новым заведением, над этим универ­ситетом, над гимназией, которую мы собираемся открыть. Пусть она благословит наши труды и дарует процветание нашему куратору. Что касается вас, милостивые государи, то я, до глубины души растроганный той снисходительностью, с какой вы соизволили уделить мне внимание и простить незначительность моих высказываний, могу лишь только вас поблагодарить от имени нашего куратора за ту честь, которую вы оказали университету, превратив своим присутствием это деяние в общенародное, а этот день – в торжественный. Что касается меня, верного и нижайшего поданного нашей милостивой и милосердной государыни, то я могу лишь своим усердием восполнить недостающие мне таланты, чтобы должным образом исполнять свои обязанности, которыми меня любезно соизволили наделить.

 

Впрочем, я надеюсь, милостивые государи, что вы присоединитесь ко мне, чтобы поблагодарить нашего директора господина Аргамакова за ту точность, с какой он выполнил все замыслы нашего куратора, и за ту заботу, с которой он за столь короткий срок и с таким успехом завер­шил все приготовления, которые требовали, как это представляется, гораздо большего времени. Все те, равно как и я, кто имеет честь нахо­диться под его началом, бесконечно обязаны ему. Если небеса удовлет­ворят наши желания, что его руководство будет долгим и по-прежнему благополучным, и он беспрестанно будет пользоваться всеми благами, которые можно по-справедливости пожелать тем, кто их также досто­ин как и он.